Сегодня, 5 апреля, родился человек, который показал миру, что опасность может быть невидимой… Но не будем забегать вперед.
Во времена Викторианской Англии (1837 - 1901) каждая операция — игра со смертью. Даже если хирург безупречно удаляет пулю или ампутирует конечность, в половине случаев пациент умирает. Запах гниющих тканей — привычный фон в больницах.
Смертность после операций достигает 50% — пугающее число, которое становится обыденностью даже для самых опытных врачей. Воспаление, гной и лихорадка считаются естественными этапами выздоровления.
Молодой хирург Джозеф Листер каждый день наблюдает, как пациенты умирают не от ран, а от таинственного, невидимого врага. Он не может с этим смириться. Почему даже самые простые процедуры заканчиваются смертью? Можно ли этого избежать?
В 1864 году Листер знакомится с работой Луи Пастера "Исследования о ферментации" (Études sur la fermentation), который доказывает, что микроорганизмы вызывают процессы гниения и могут быть причиной инфекций. Листер задумывается: как применить теорию Пастера к проблеме хирургических инфекций. Джозеф ищет способы предотвращения попадания микробов, создав химический барьер, который он назвает антисептиком - между хирургической раной и окружением.
Джозеф делает ставку на карболовую кислоту (фенол) – вещество, уничтожающее микроорганизмы, которое уже применяли для дезинфекции сточных вод. Он начинает обрабатывать руки, инструменты, повязки, даже воздух в операционной. И что же? В его клинике смертность падает с 50% до 15%. Но для коллег это не доказательство, а совпадение. Методы Листера кажутся слишком радикальными, а привычки хирургов слишком укоренились.
Листер представляет свои открытия на собрании Королевского хирургического общества. Он рассказывает, что бактерии – реальны, что хирургия может быть безопасной, если соблюдать гигиену.
В ответ – смех. В то время хирурги полагают, что гной — это естественная составляющая лечебного процесса, а не тревожный знак сепсиса. По их логике, если у пациента всё загноилось, значит, он выздоравливает.
Листер разрабатывает распылитель карболовой кислоты, чтобы стерилизовать воздух в операционной. Однако коллеги встречают его идею с презрением, назвав устройство «ослиной машиной» — громоздким, неуклюжим и ненужным. В хирургии, говорят они, важны мастерство и скорость, а не странные приспособления, которые только мешают делу.
Листера называют шарлатаном, его идеи отвергают. Даже студенты его избегают. Карьера рушится.
Проходит шесть лет. Листер продолжает работать. Его поддерживают немногие. Британская медицина продолжает сопротивляться.
1871 год. В Британии паника — принц Уэльский (будущий король Эдуард VII) тяжело болен брюшным тифом. Состояние наследника резко ухудшается, лихорадка не отступает, врачи бессильны. В этот критический момент кто-то вспоминает про безумца Листера. Джозефа срочно вызывают во дворец, он использует свои антисептические методы, чтобы предотвратить распространение инфекции. Через несколько дней наступает перелом — состояние принца начинает улучшаться, и вскоре он полностью выздоравливает. Именно это событие заставляет самых непримиримых критиков признать правоту Листера. Антисептика перестаёт быть эксцентричной идеей и становится медицинской необходимостью.
Методы Джозефа Листера быстро распространяются — сначала по больницам Британии, затем по всей Европе и миру. Хирургия переживает революцию: там, где раньше послеоперационные инфекции не оставляли пациентам шансов, смертность стремительно снижается. Со временем антисептика (уничтожение микробов) перерастает в асептику — строгий контроль стерильности, без которого теперь не обходится ни одна операция.
В честь Листера называют Listerine — антисептическое средство, используемое до сих пор. Бактерии Listeria носят его имя, хирурги по всему миру используют бинтовые ножницы Листера, а Королевская коллегия хирургов Англии присуждает медаль Листера за достижения в хирургии.
Джозеф Листер умирает в возрасте 84 лет. В некрологе Британской королевской коллегии хирургов говорится: "Его спокойный характер, невозмутимый темперамент, непреклонная воля, безразличие к насмешкам, терпимость к враждебной критике — всё это сделало его благороднейшим человеком. Плоды его труда останутся навечно. Человечество будет благословлять его всегда, и слава его будет бессмертна."